Иоакимовская летопись, История Иоакима — условное название выдержек из старой рукописи, опубликованных русским историком XVIII века В. Н. Татищевым в труде «История Российская» (1-й том, 4-я гл.).

Татищев предполагал, что летопись принадлежала первому новгородскому епископу Иоакиму (ум. 1030 г.). Выдержки содержат ряд уникальных сведений по ранней истории славян и Древней Руси, которым не находится соответствия в других источниках.

Происхождение летописи

Все сведения об истории текста исходят от самого В. Н. Татищева. Собирая древние русские манускрипты, он обратился к своему родственнику Мелхиседеку Борщову, архимандриту Бизюкова монастыря Смоленской губернии. Тот в мае 1748 года прислал три тетради, принадлежавшие якобы монаху Вениамину, «который о собрании русской истории трудился, по многим монастырям и домам ездя, немало книг русских и польских собрал». Татищев так описал тетради: «Сии тетради видно, что из книги выняты, по разметке 4, 5 и 6-я, письмо новое, но худое, склад старой смешанной с новым, но самой простой и наречие новгородское».

Когда Мелхиседек в сентябре 1748 года скончался, то следы источника, откуда тетради были списаны, затерялись. Другой монах сказал Татищеву, пытавшемуся отыскать Вениамина, что книга принадлежала самому Мелхиседеку и что списал он её в Сибири.

Татищев пришёл к выводу, что Вениамина не существовало, а в его распоряжении оказался текст летописи, написанной епископом Иоакимом, в начале XI века. «Между такими неведомыми Нестору и забвенными историками есть Иоаким, первый епископ новогородский, о котором хотя нигде, чтоб он историю писал, не упоминается, но это не дивно, ибо видим других многих».

В нашем распоряжении имеется лишь текст выписок Татищева, сделанных в 1748 году. Историк не дословно воспроизвёл текст оригинала, а в части, посвящённой событиям IX—X веков, упомянул в виде вольного пересказа лишь сведения, которые по его мнению расходились с «Повестью временных лет». Наиболее полно Татищев воспроизвёл рассказ от первого лица (предположительно Иоакима) о крещении Новгорода.

Содержание, характер информации и возможные источники

1. Легенда о Скифе и Словене, об основании «града великого». Имеет параллели, как отметил сам Татищев, со «Сказанием о Словене и Русе» (XVII в). Также содержит ссылки на поэта Ювелия и греческие легенды. Она содержит множество эллинизмов: скифы, Иллирия, Фракия, Бастарн, Понт, Меотис, алазони, амазони. Легенда известна по русским летописям XVII века, однако обычно в ней фигурирует ещё и Рус, отсутствующий в Иоакимовской летописи.

2. Легенды о Вандале, Владимире, Буривое, Гостомысле и призвании Рюрика. Имеются ссылки на песни и повести. В них обилие германизмов, в том числе и скандинавских названий: Вандал, Бярмия, Гардорик, Гунигар, Колмогард, Зимеголы. В данной части содержится элемент географической ориентации, характерной для скандинавских саг: «И был князь Вандал, правил славянами, ходя всюду на север, восток и запад морем и землею, многие земли на побережье моря завоевав и народы себе покорив, возвратился во град Великий». Наличие скандинавских мотивов может быть объяснено временем написания летописи: в правление Ярослава, женатого на шведской княжне Ингегерде, в окружении князя было немало скандинавских (шведских и норвежских) наёмников, что соответствует времени жизни Иоакима. Имена князей, кроме Рюрика и Гостомысла в других источниках не встречаются. Рассказ о Гостомысле часто сравнивают со «Сказанием о Словене и Русе и городе Словенске», где упоминается князь Избор, известный Иоакимовской летописи.