КИНО / ПРОИЗВЕДЕНИЯ

Анна Каренина (фильм, 1914)


В ролях

  • Мария Германова — Анна Каренина
  • Владимир Шатерников — Каренин
  • Михаил Тамаров — Вронский
  • Владимир Оболенский — Левин
  • Зоя БаранцевичКити
  • Владимир Кванин — Стива
  • Морева — Долли
  • Вера Холодная — кормилица сына Анны Карениной (нет в титрах)

Интересные факты

  • Метраж картины — 2700 метров.
  • Сохранился одночастевой отрывок из фильма.

Критика

  • Современные нелепые попытки инсценировать классиков на экране метают в одну кучу самые разнообразные душевные явления и, претендуя на «психологическую углубленность», создают из «Анны Карениной» и других подобных произведений беспредельную пошлость. Перед кинематографом как будто ставится задача доказать зрителям, что между творениями Толстого и кинодрамами неизвестного постановщика пьес для экрана нет никакой разницы, что то и другое — дело рук чиновника от кинематографии. Печать казенной, хорошо усвоенной пошлости не может не лежать на подобных инсценировках, потому что сложности душевных движений здесь отвечает ограниченная простота внешних знаков, и Анна Каренина так же, как Агнесса или Матильда, одинаково рапортуют зрителю: «Сим имею честь уведомить, что в вверенном мне сердце вспыхнула любовь к Вронскому, или Гастону, или Тантрану».И. Н. Игнатов «Кинематограф в России. Прошлое и будущее» (1919). — РГАЛИ. Ф. 221. Оп. /. Ед. хр. 3. Л. 110
  • Я П. Г. Тимам пригласил для роли Анны Карениной известную артистку Художественного театра г-жу М. Н. Германову. Правда, нам пришлось заплатить за эту роль неслыханный до сих пор гонорар, но я решил не останавливаться перед затратами для того, чтобы дать действительный шедевр, и я уверен, что приглашение такой артистки есть победа всей кинематографии, так как это первый случай, когда такая крупная артистка Художественного театра выступает в кинематографе. Чтобы достигнуть особенного эффекта, я решил «Анну Каренину» выпустить в красках, и опять-таки это будет первая русская лента в цветных красках. Особенно внимание будет обращено на массовые сцены. Вся постановка пройдет под режиссёрством г. Гардина.КЖ. 1914. № 7. 80
  • Все другие постановки классических произведений, бывшие до сих пор, стушевываются перед «Анной Карениной». Г-жа Германова — Анна играет более, чем хорошо, но чувствуется ещё её неопытность в игре перед аппаратом. Жутко смотреть на Шатерникова, играющего Каренина. Как известно, артист убит недавно в одном из боев на прусском фронте. В его лице ушёл артист, отмеченный печатью несомненного таланта.«Анна Каренина в кинематографе». — РиЖ. 191. № 40. 12
  • В последние дни во дворе дома князя Щербатова на Новинском бульваре производились кинематографические съемки инсценировки «Анна Каренина». Роман Л. Н. Толстого инсценирован почти целиком. У дома князя Щербатова был снят разъезд от княгини Бетси. Сюда прибыли 15 карет, в которых поместились 50 «великосветских знакомых» княгини. Разъезд, происходивший в 11 часов утра, привлек огромную толпу любопытных. На днях на скаковом поле будут инсценированы для кинематографа скачки.СФ. 1914. № 16. 32
  • От редакции: Общий смысл этой статьи можно формулировать так: с одной стороны, надо сознаться, а с другой, нельзя не признаться. Почтенный автор возмущается тем, что «Анну Каренину» испортили два раза — первый раз для живой сцены, второй раз для экрана. Но он признается вместе с тем, что широкая публика впервые познакомится теперь с этим крупным произведением великого писателя. И за эту громадную заслугу кинематографа автор согласен простить ему все прегрешения. Невозможно бороться — говорит он — с приспособлением искусства к понятиям толпы. Ещё бы! Конечно невозможно. Однако боролись до сих пор, и эти «славные» борцы не прочь были совершенно отстранить толпу от искусства, лишь бы сохранить чистоту и неприкосновенность подлинного. В эту сторону и были направлены все попытки «просвещенных» людей, но они лишь показали тщетность и бессмысленность всех этих попыток. Один градоначальник города Глупова, кажется, Угрюм-Бурчеев, решил испытать свою власть и остановить течение реки. Были приняты чрезвычайные меры. Ничего не помогло. Река неслась по своему руслу и уносила с собой весь тот балласт, которым решительный администратор пытался изменить её обычное течение. Опечалился наш герой и проговорил: «Какой же я после этого повелитель, когда стихия не повинуется мне». Вот именно таких неудачников напоминают нам те паши общественные деятели, которые боролись до сих пор с приспособлением произведений искусства к потребностям широкой демократии, а теперь заявляют, что невозможно бороться с этим. Впоследствии они поймут, может быть, что такая борьба не только не возможна, но и не нужна, вредна. Признается же здесь г. Философов, что они «публику впервые познакомят с произведением Толстого на экране». Он скорбит теперь о том, что знакомиться с «Анной Карениной» будут в антрактах по безграмотной программе. Ну, это уже недостаток легко устранимый. Безграмотное всегда можно сделать грамотным, об этом не стоило бы даже говорить. Дело в том, что в своей полухронической заметке г. Философов не нашёл в кинематографии ни одного такого греха, который не был бы преходящим. А достоинства он находит большие. Он предвидит, что экран пробудит в массах интерес к этому классическому произведению. На это указывали уже давно. Мы говорили, что экран может привести своих посетителей к книге, он увеличивает количество читателей. А за это одно можно действительно простить ему многие его недостатки. Хорошо, что хоть задним числом передовые элементы пашей интеллигенции становятся на такую точку зрения. Лучше поздно, чем никогда.ЖЗ. 1914. № 21/22. 20-22
  • К произведению Толстого здесь отнеслись со всем благоговением, которое внушает к себе имя Льва Николаевича. Отсюда понятна эта тщательная постановка, где не пропущен ни один даже самый мелкий штрих, способствующий детальному освещению при интерпретации типов и эпохи романа. При первом же взгляде на ленту бросается в глаза это отношение как со стороны режиссёра, так и артистов. Из последних выделяется талантливая представительница Художественного театра, перенесшая на кинематографический экран результаты той школы, которой отличается её театр от других.СФ. 1914. № 25/26. 20
  • Видела недавно в «Искрах» кинематографическую «Анну Каренину» с Германовой во главе… Какой ужас, какие типы! Вронский — пьяный полковой писарь. Стиву Облонского изображает кто-то с физиономией лакея из какого-нибудь псковского «Палермо»; остальные — в pendant, а сама Анна Каренина ничем не отличается от Василисы «На дне». Я хорошего и не ждала, но все-таки такого издевательства над Толстым не могла себе представить. Как могла она взять на себя такую роль, как согласилась выступать с подобными исполнителями! И её, артистку Художественного Театра, нисколько не шокировала постановка картины, допускающая такие несообразности, как плюшевый медведь и прочие ультрасовременные игрушки, которые Анна Каренина приносит своему сыну.М.Каллаш — О. Книппер-Чеховой (1914). — Музей МХАТ. № 2388
  • Говоря про А. К., мы разумеем изящную властную красавицу, совсем не ту, что видим на экране. В такую прежде всего не влюбился бы Вронский, и не было бы драмы. А раз все это есть, значит, одно другому противоречит. Местами фантазирует режиссёр. У него, например, Левин, сгорающий от нетерпения увидеть Китти и сделать ей предложение, встречается с ней и объясняется не в комнатах, как в романе, а почему-то в саду. По роману действие происходит зимой, а режиссёру благоугодно было перенести его на лето.Вестник Пензенского Земства. 1915. № 10/11. 209
  • Перед нами оживают давно минувшие времена, проходят давно отжившие и исчезнувшие люди. Весь высший петербургский свет прошлого столетия снова как бы воскресает и снова живёт, волнуется и движется, как прежде, словно и не испытав на себе разрушающего действия всемогущего времени. Волшебная сила кинематографа переносит нас в самые разнообразные уголки Петербурга, в роскошные хоромы княгини Бетси, в уютные и красивые покои Стивы и Каренина, на скачки и, наконец, на роковое полотно железной дороги, место трагической развязки. Мы становимся очевидцами событий, отделенных от нас десятками лет, мы воочию видим людей, давным-давно умерших и истлевших в земле. Вот суровый душой и сердцем Каренин, не желающий ни на йоту отступить от своих принципов; вот легкомысленный и веселый Стива, пользующийся всеми благами жизни. Вот Долли, вся отдавшаяся материнству и семье, Левин со своими глубокими душевными переживаниями, правда, совсем не переданными экраном, и его красивый роман с Китти. И над всеми этими второстепенными типами ярко и живо выступает она, героиня романа, Анна Каренина. Прекрасный, чарующий образ красавицы-женщины в полном расцвете пышной, лучезарной красоты и молодости встает перед нами. Ярким пламенем горит её любовь к Вронскому, пока не омраченная ничем, и легко уходит она от мужа и сына, вся поглощенная могучим чувством. А затем наступает реакция, пышный цвет любви вянет, и молодая женщина кончает жизнь на полотне железной дороги, под поездом, изуродовавшим её прекрасное тело, полное кипучей жизни.ЖЗ. 1914. № 21/22. 19-20
  • Художественный театр в числе своих громадных заслуг имеет и тот плюс, что он больше всякого другого театра стремится со всей щепетильностью не отступать от автора ни на шаг, соблюдать верность литературному замыслу, особенность эпохи во всех мельчайших деталях… Г-жа Германова в данном случае далеко отошла от принципов этого театра, и тем, что сама столь смело взялась воскресить прекрасный образ Анны Карениной, и тем, что, занимая центральную роль в картине, не обратила должного внимания ни на своих партнеров, ни на постановку. Самый горячий поклонник Толстого, знающий наизусть его произведения, едва ли узнает в человеке с лакейскими бакенбардами, с осанкой театрального капельдинера — выхоленного барина Стиву, этого блещущего красотой и породой аристократа, а в человеке с наружностью и лицом губернского армейского льва, так некстати носящего флигель-адъютантский вензель, графа Алексея Вронского. Публика, придя смотреть в кинематограф всякое классическое произведение, в частности «Анну Каренину», будет искать на экране живое воплощение тех характерных и типических черт, которые в её представлении неминуемо связываются с именем героини, с её литературным изображением как внешним, так и внутренним. Много ли общего в облике г-жи Германовой как артистки с образом Анны Карениной?Улис. — ВК. 1914. № 93/13. 17-18
  • Талантливая актриса Художественного Театра М. Н. Германова только что кончила просмотр ленты «Анна Каренина», в которой, как мы уже сообщали, она играла главную роль. И вся ещё находится под впечатлением виденного. В первый раз в своей жизни артистка могла проверить самое себя, могла быть зрительницей и критиком своей собственной игры, могла видеть, наконец, не свой двойник, а самое себя, оставаясь в это время совершенно непричастной к тому, что она сама делала. И на менее впечатлительных лиц это первое лицезрение самого себя на экране производит сильное впечатление. Неудивительно поэтому, что артистка была сильно взволнована. М. Н. осталась очень довольна постановкой картины. Не считая возможным говорить с ней о ней самой и о том, каковы же её впечатления от собственной игры, наш сотрудник попросил М. Н. поделиться с ним своими впечатлениями о кинематографе вообще и постановке картины «Анна Каренина» в частности. «Для кинематографа я еще до сих пор не играла, — сказала нам М. Н. — Я не знаю даже, играла ли бы и теперь, если бы мне предложили еще сыграть. Но о роли Анны я уже давно мечтала. Заговаривали об этом и в Художественном театре. Но в „Анне Карениной“ так много мелких сцен, что поставить их в театре невозможно. Пришлось от мысли инсценировать этот роман в театре отказаться. Но мечта сыграть когда-нибудь эту роль не покидала меня, и я с удовольствием приняла предложение исполнить эту роль для кинематографа; я была уверена, что если поработать как следует, отдаться игре, то и в кинематографе можно создать настроение и получить картину, достаточно ярко передающую развитие действия этого интересного романа. Приступивши к картине, я прежде всего настояла на том, чтобы предварительно были устроены репетиции. Они отняли у нас около 3 недель. Режиссёр Гардин и артист Шатерников, с которыми мне пришлось работать, оказались такими серьёзными и вдумчивыми работниками, что с ними я чувствовала себя как будто в атмосфере нашего Художественного театра. Было одно место в картине, из-за которого мне пришлось поволноваться. Я говорю о том моменте, когда Анна бросается под поезд. При подготовке к этой сцепе я сначала волновалась, просила даже машиниста, чтобы он не задавил меня. А потом, когда уже начали играть, забыла об этом, и страх прошёл. Публика же волновалась все время, принимая живое участие, — потом некоторые поздравляли меня, как будто я избавилась от какой-нибудь серьёзной опасности, и многие приносили цветы. — Очень рада, — закончила нашу беседу М. Н. Германова, — что мне удалось сыграть Анну, и жалею только о том, что мне пришлось играть в такой большой картине сразу, без опыта».П. Н. — СФ. 1914. № 18. 31-32

 


Комментарии

Добавить комментарий
Комментарий
Отправить