По их приходу к Марину, Мона, под надуманным предлогом, просит его не уходить ночевать к соседу, а остаться. Она в этот вечер неожиданно очарована обаятельным, тактичным, образованным преподавателем гимназии, проникается к нему, а также ко всему скромному убранству его жилища, большой симпатией. Марин посвящает её в свою тайну — открытие им новой звезды, которой нет ни в одном каталоге звёздного неба. Она внимает ему, позабыв обо всём на свете. Он тоже не может вполне поверить, что всё это, эта гостья «с другой планеты» в его доме — не сон. Они счастливы вместе в эту тихую погожую летнюю ночь… Утром Мона вторично сотрясает внутренний мир Марина Мирою, говоря ему о своём решении остаться здесь, с ним, навсегда. Он без ума от всех этих событий, от чувств, переполняющих в этот момент его душу. Он бросается в гимназию получить жалование (это был как раз день выплаты жалования), а потом зайти в универсальный магазин господина Паску (Рутберг) купить платье для Моны.

Но тут на дорогом автомобиле к дому Марина Мирою подъезжает друг-покровитель Моны по имени Григ (Козаков), ведомый начальником вокзала господином Испасом (ещё не оставившим надежду составить-таки протокол по всей положенной форме на безбилетную пассажирку). Григ приехал за ней из самого Бухареста. Он заходит в дом и находит Мону, крайне испуганную его появлением. Вскоре возвращается Марин Мирою с покупками — новым платьем (по заверению господина Паску, «лучшей вещью» в его магазине) и баклажанами для Моны. Григ обвиняет Марина Мирою в том, что он «напоил» Мону. Он просит объяснить ему, что же произошло здесь в эту ночь, какова причина того, что Мона, принимающая в Бухаресте ванны из лаванды температурой воды 36 и 6 десятых градуса, регулярно получающая от него в подарок букеты свежих цветов, привезённых самолётом издалека, пребывает сейчас «в совершенно невменяемом состоянии», испытывая восторг от «салата в горшке» (букета полевых цветов в горшке в комнате Марина Мирою), от лейки, подвешенной над проржавевшей облезлой ванной, от колодца во дворе? Мона заявляет Григу, что ему всё равно этого не понять… Она представляет Марину Грига как своего брата. Марин счастлив видеть в своём доме и брата Моны, и просит у него благословения на брак с его сестрой… Григ слегка ошарашен этим заявлением незнакомца, но тут же с большим воодушевлением принимает эту игру. Марин Мирою уведомляет «брата Моны» Грига, что он не «кто-нибудь там», а уважаемый во всём городе преподаватель гимназии, с пусть небольшим, но стабильным жалованием, с большим стажем, с положением в социальной иерархической лестнице. Грига всё больше и больше занимает эта увлекательная игра. В эту минуту он вдруг начинает узнавать о своей спутнице много нового и интересного. Его это просто захватывает. Он говорит Марину, что не может дать им своё благословение сразу, что ему всё же нужно, несмотря на все достоинства Марина, немного поразмыслить. Григ просит учителя вернуться в магазин и поменять платье для Моны на что-то «менее экстравагантное». Марин простит Мону не скучать без него и уходит. Григ удручён и поражён. Он понимает, что за эти пару минут он узнал о своей «престижной и красивой вещи» Моне больше, чем за многие годы их совместной жизни. Ему с трудом, применяя всё своё красноречие и темперамент, всё же удаётся убедить Мону «одуматься», выйти из сиюминутно охватившего её «дурмана», и уехать с ним, вернувшись в русло своей привычной жизни. Без поддержки извне, в отсутствие опоры на чей-либо авторитет, Мона не в силах ничего противопоставить доводам и напору своего покровителя, она «сдаётся» своей привычной, богатой и удобной жизни со своим надёжным спутником Григом, возвращаясь в её лоно. По приходе Марина она всё ему объясняет. В этот момент Марин и Мона вдруг понимают, что «сон», «наваждение» наконец начинает покидать каждого из них. Они молчат, глядя друг на друга, оглушённые так отчётливо и прозрачно открывшейся им истиной… Григ и Мона садятся в автомобиль и уезжают. В утешение Марину остаётся истина, которую он постиг в своих астрономических наблюдениях: «Ни одна звезда не отклоняется от своего пути».