Бениньо стал для меня как бы другом, хотя я сам придумал его. Подчас вы не хотите видеть то, чем занимаются ваши друзья. У меня не было желания показывать то, что сделал Бениньо в клинике. И вот я вставил немой фильм, чтобы прикрыть происходящее. Здесь я воспользовался даром кинематографа гримировать реальность, развлекая при этом зрителя.Сходным образом Роман Поланский в «Ребёнке Розмари» (1968) вместо ключевой сцены изнасилования главной героини Сатаной проводит перед глазами зрителя её странные ночные видения о морском круизе, надвигающемся тайфуне и укусе мыши (игра слов «мышь» и «мусс»).

Создатели фильма

Интересные факты

• Во время одной из поездок Марко шутливо уверяет Лидию, что с таким именем она была предназначена стать тореадором. Дело в том, что корриду в Испании иначе называют «борьбой» (lidia).
• Священника, сочетающего Анхелу браком с её избранником, сыграл продюсер фильма и брат режиссёра, Агустин Альмодовар.

Провокативность

Психологической подоплёкой «Поговори с ней», как и более ранних фильмов Альмодовара, становится «проблема общения и причудливости его форм». Режиссёр ставит перед зрителем провокационные вопросы: насколько возможно общение с человеком в состоянии комы? какова природа такого общения — монолог это или диалог? какие действия — несмотря на их объективную аморальность и даже преступность — можно оправдать во имя любви и жизни?

В основу сценария положена старая сказка о спящей красавице, один из вариантов которой экранизировал Ромер в «Маркизе фон О» (1975).Anne W. Eaton. Talk to Her. ISBN 0-415-77366-0. В фильме Ромера ирония состояла в том, что хотя прекрасный принц оказался насильником, дело всё равно закончилось свадебным хэппи-эндом. Налицо также сюжетные переклички с «Виридианой» Бунюэля, где пожилой дядюшка усыплял молодую послушницу, чтобы во сне лишить её девственности. У Альмодовара сказочная ситуация ещё в большей степени вывернута наизнанку: место невинного поцелуя занимает то, что один из киноведов назвал «некрофильским насилием».

Сам режиссёр высказывается в пользу того, что для поддержания отношений между двумя личностями достаточно воли и усилий лишь одной из сторон, хотя и оставляет решение вопроса о простительности преступления Бениньо на усмотрение зрителя. Критики в этом отношении разделились. По мнению одних, Бениньо оправдан уже тем, что благодаря его действиям Алисия возвращается к жизни, в то время как «нормальность» Марко приводит к прямо противоположному результату.

Другие видят фатальный душевный изъян Бениньо в неспособности отличить досужую болтовню от истинной взаимности, описывая его как личность настолько одержимую своим партнёром, что он в своём воображении «конструирует иное создание, через которое получает способность удовлетворять подавленные желания и осуществлять мечты о домашнем благополучии» в компании не живого человека, а основанного на неподвижном теле образа-фантазма.