а для него — вопрос исключительно финансовой заинтересованности; он считал, что это может позволить ему выигрывать столько, «чтобы уже не работать на скотобойнях, почтамтах, в доках, на фабриках». Впоследствии данное увлечение стало попыткой заменить пьянство, однако, она не сработала. Отношение к игре в дальнейшем претерпело изменение, и несколько лет спустя Буковски уже говорил, что скачки для него — стимул для писательства:

начало цитатыОднажды приходишь домой с бегов… обычно лучше при этом сотню долларов проиграть <…> Проиграть сотню долларов на бегах — большая подмога искусству.Для Буковски бега стали испытанием — он говорил, что лошади учат, есть ли у человека сила характера; игру на скачках писатель называл «мучением», но всегда подчёркивал, что из них набирается материал. «Если я поеду на бега и меня там хорошенько тряхнёт, я потом вернусь и смогу писать. Это стимул», — Буковски отдельные эмоции испытывал не только от игры, но и от самих ипподромов; писатель говорил, что вглядываясь в лица, особенно проигрывающих, многое начинаешь видеть в ином свете.

Творчество

Литературные предшественники

На протяжении всей жизни Ч. Буковски очень много читал, однако быстро разочаровался в существующих писателях и поэтах, что отчасти послужило причиной к началу собственного творчества. Несмотря на то, что Буковски практически всегда крайне негативно относился к поэтам, ряд авторов он выделял из общей массы и восхищался ими.

Величайшими из современников Буковски называл Эзру Паунда, Т. С. Эллиота; из пишущих современников — Larry Eigner, Gerald Locklin и Рональда Кёрчи. В начале своей писательской карьеры примерами для подражания он называл Д. Г. Лоуренса и Томаса Вулфа — в дальнейшем, впрочем, Буковски в последних разочаровался, назвав их «нагоняющими скуку». Писатель также высоко отзывался о раннем Сэлинджере, Stephen Spender, Арчибальде Маклише — однако говорил, что восхищали его они вначале, а потом наскучили. Писателями, которые быстро испортились, но «хорошо начинали», Буковски считал Эрнеста Хэмингуэя и Шервуда Андерсона. Классикой Буковски считал работы Ницше, Шопенгауэра и раннего Селина.

К писателям, наиболее сильно повлиявшим на его творчество, Буковски относил Селина, Джона Фанте и Уильяма Сарояна.

Битничество

В статьях, посвящённых Ч. Буковски и его творчеству, писателя зачастую ошибочно причисляют к битникам. Несмотря на то, что даже некоторые современники поэта рассматривали его в качестве представителя бит-поколения, поздние исследователи данной группы поэтов отмечают, что Буковски, в сущности, никогда к ним не принадлежал. Сам Буковски придерживался аналогичного мнения — в ходе интервью в 1978 году он говорил: «Я одиночка, я занимаюсь своим. Бесполезно. Всё время спрашивают меня про Керуака, и неужели я не знаком с Нилом Кэссади, не был ли я с Гинзбергом и так далее. И я вынужден признаваться: нет, всех битников я пробухал; я тогда не писал ничего».

Девид Стивен Калонн следующим образом описывал Буковски: начало цитатыИдеологии, лозунги, ханжество были его врагами, и он отказывался принадлежать к любой группе, будь то битники, «Confessional poetry», Black Mountain Poets, демократы, республиканцы, капиталисты, коммунисты, хиппи, панки. Буковски протоколировал глубочайшие свои психологические и духовные страдания в собственном неподражаемом стиле.