Между тем, в целом значение творчества А. Н. Плещеева не ограничивалось его вкладом в развитие русской революционной поэзии. Критиками отмечалось, что поэт провёл огромную работу (в основном, на страницах «Отечественных записок» и «Биржевых ведомостей»), анализируя развитие европейской литературы, сопровождая публикации собственными переводами (Золя, Стендаль, братья Гонкуры, Альфонс Доде). Классическими признаны плещеевские стихи для детей («На берегу», «Старик»). Наряду с Пушкиным и Некрасовым он считается одним из основоположником русской поэзии для детей16.

Переводы Плещеева

Влияние Плещеева на поэзию второй половины XIX века было во многом обусловлено его переводами, имевшими помимо художественного и общественно-политическое значение: отчасти через поэзию (Гейне, Беранже, Барбье и др.) в Россию проникали революционные и социалистически идеи. Более двухсот переводных стихотворений составляют почти половину всего поэтического наследия Плещеева. Современная критика видела в нем одного из крупнейших мастеров стихотворного перевода. «По нашему крайнему убеждению, Плещеев в переводах еще более поэт, чем в оригиналах», — писал журнал «Время», отмечая также, что «в иностранных авторах он ищет прежде всего своей мысли и берет свое добро, где бы оно ни было…». Бо́льшую часть переводов Плещеева составляли переводы с немецкого и французского. Многие из его переводов, несмотря на специфические вольности, до сих пор считаются хрестоматийными (из Гёте, Гейне, Рюккерта, Фрейлиграта).

Плещеев не скрывал, что не видит особых различий в методике работы над переводом и собственным, оригинальным стихотворением. Он признавал, что пользуется переводом как средством пропаганды наиболее важных для данного периода идей, а в письме к Маркович от 10 декабря 1870 года прямо указывал: «Я предпочитаю переводить тех поэтов, у которых общечеловеческий элемент берет верх над народным, — у которых культура сказывается!» Поэт умел находить «демократические мотивы» даже у поэтов явно выраженных консервативных взглядов (Соути — ранние стихи «Бленгеймский бой» и «Жалобы бедняков»). Переводя Теннисона, он особо подчеркивал сочувствие английского поэта к «борцу за честное дело» («Погребальная песня»), к народу («Королева мая»).

При этом возможности перевода Плещеев нередко трактовал как поле импровизации, в которых нередко отходил от первоисточника. Поэт свободно переделывал, сокращал или увеличивал переводимое произведение: так, стихотворение Роберта Прутца «Смотрел ли ты на Альпы в час заката…» из сонета превратилось в тройное четверостишие; большое стихотворение Сырокомли «Пахарь к жаворонку» («Oracz do skowronku», 1851), состоявшее из двух частей, он под произвольным названием «Птичка» пересказал в сокращении (в оригинале 24 строки, в переводе — 18). Жанр поэтического перевода поэт рассматривал как средство пропаганды новых идей. Свободно интерпретировал он, в частности, поэзию Гейне, нередко внося туда собственные (или некрасовские) идеи и мотивы (перевод «Графини Гудель фон Гудельсфельд»). Известно, что в 1849 году, посетив Московский университет, поэт говорил студентам о том, что «…необходимо пробудить самосознание в народе, а лучшим для этого средством было бы переводить на русский язык иностранные сочинения, приноравливаясь к простонародному складу речи, распространять их в рукописи…», и что в Петербурге уже возникло общество с этой целью238.