С первых же минут боя прерывается связь с батальонами. Поэтому у Кондратьева даже нет точных сведений о местоположении батальонов для того, чтобы открыть огонь. Вся батарея терпеливо ждёт приказа командира полка Гуляева, как только будут получены координаты от связистов. Тем временем батальоны окружены, немцы стягивают в район Новомихайловки всё больше и больше сил. Орудия, приданные батальонам, разбиты, лейтенант Ерошин гибнет, а капитан Ермаков с остатками артиллеристов приходит на КП батальона Бульбанюка, готовый командовать любым из подразделений пехоты. Командир батальона Бульбанюк тяжело ранен, начальник штаба Орлов и капитан Ермаков вдвоём берут на себя командование батальоном. Когда становится очевидно, что поддержки огнём не будет, и помощи ждать неоткуда, оба командира и раненый Бульбанюк понимают, что батальон обречён. Тогда Ермаков приказывает ординарцу полковника Гуляева Жорке пройти по всем траншеям и сказать солдатам, что час назад началось долгожданное наступление дивизии. Ермаков пошёл на эту ложь, чтобы сохранить в солдатах последнюю надежду, с надеждой легче умирать. Орлов с группой бойцов отходит на фланг обороны, чтобы попытаться отразить атаку немецких танков на позицию батальона, но танки всё же прорываются, Орлов и все, кто с ним был, погибают. И тогда Ермаков принимает решение с остатками людей (человек 20 от всего батальона) прорываться из окружения назад к Днепру. К этому моменту Бульбанюк, понимая, что его батальон погибнет, а его ранение смертельно, застрелился.

Тем временем командир батареи Кондратьев, устав ждать приказа, просит полковника Гуляева разрешить открыть огонь по старым координатам батальонов. Гуляев поначалу не разрешает, прекрасно отдавая себе отчёт, что в случае, если координаты изменились, огонь батареи может накрыть своих. Но в то же время и он, и Конратьев понимают, что дальнейшее промедление может стоить жизни последним оставшимся в живых бойцам батальонов. Кондратьев готов взять на себя ответственность за ошибку и открыть огонь без приказа. В последний момент Гуляев всё-таки отдаёт этот приказ. Батарея стреляет по старым координатам и таким образом помогает батальону Максимова. От батальона Бульбанюка в результате остаются всего четверо солдат и капитан Ермаков, который всё-таки вывел этих последних выживших из окружения.

Сразу после возвращения в полк Ермаков является к полковнику Гуляеву, который уже не надеялся увидеть его живым, и требует доставить его к командиру дивизии Иверзеву. Приехав к комдиву, Ермаков в лицо ему говорит всё, что думает о нём, бросившем два батальона на смерть, называет его «сухарём», которого больше не может «считать человеком и офицером». За оскорбление старшего по званию Ермакова арестовали. Но под трибунал он не попал. После успешного взятия Днепрова полковник Иверзев, который в этом бою лично водил людей в атаку, был ранен и на себе испытал, что такое командовать батальоном, простил Ермакова и даже внёс его в список представленных к наградам, как и погибших Бульбанюка и Орлова (посмертно). В конце фильма Ермаков возвращается из-под ареста и на переправе встречает свою любимую женщину — медсестру Шуру из батареи Кондратьева — сама батарея, открыв огонь в тот день для поддержки батальонов, обнаружила себя перед противником и была разгромлена немецкими танками, а Кондратьев ранен и отправлен в госпиталь. Финальная сцена: Ермаков и Шура, молча обнявшись, идут по мосту через Днепр.