Романом «Ключи счастья» (1909), где открыто подана тема сексуальной свободы женщины, Вербицкая завоевала сомнительную славу исключительной популярности у массового читателя. В новом романе Вербицкая опять рассказывает "сказку о Золушке" - талантливейшей, незаурядной натуре с тонким художественным чутьем - Марии Ельцовой. В основе произведения – проблема взаимоотношений художника и общества, в решении которой Вербицкая утверждает, в русле набирающей силу модернистской этики и эстетики, безграничную свободу творческой личности, в т.ч. в половой сфере.Трагический финал романа свидетельствовал о том, что писательница осталась верна художественной правде. «Новая женщина», ницшеанка, легко переступающая через чужие жизни, осталась лишь теоретической фантазией героев романа.

Продолжение «Ключей счастья» составило 6 книг (до 1913). В честь популярнейшего романа Вербицкой были названы даже салонные вальсы того времени.

В 1913 режиссеры В.Гардин и Я.Протазанов осуществили его экранизацию, ставшую самой кассовой лентой дореволюционного русского кинематографа.

В 1914 был экранизирован роман «Вавочка» (реж. В.Гардин), вошедший в «Русскую золотую серию» Тимана.

В 1915 Андрей Андреев снял двухсерийный фильм «Андрей Тобольцев», позже перемонтированный в односерийный, по роману «Дух времени». Это единственная экранизация Вербицкой, сохранившаяся до наших дней.

В 1917 году Киноиздательство «Жизнь» выпустило фильм Б.Светлова «Победители и побежденные» — вторую («полную») инсценировку романа А. В. Вербицкой «Ключи счастья» (писательница была также автором сценария и сорежиссером.

В библиотеках число выдач книг Вербицкой достигло самой высокой отметки, а в 1915 г. тиражи изданий достигли уровня бестселлеров того времени: 280000 экз. Кроме «Ключей счастья» известны были романы «Дух времени» и «Иго любви» ("Актриса","Огни заката","Спешите жить").

Умная и тонкая женщина, Анастасия Алексеевна прекрасно все понимала. В одном из ответов на критику, сохранившемся в ее архиве, мы можем прочесть точные и горькие слова: "Я хорошо знаю себе цену, не страдаю манией величия и не считаю себя талантливой. О, нет! Но я понимаю, почему меня читают в данную минуту. Я вижу, что влечет ко мне читателя Я затрагиваю всё те же вопросы, старые вопросы о любви, о браке, о борьбе личности с обществом. Очевидно, я вкладываю в решение этих вопросов тот темперамент, ту искренность, то несомненное своё, что и отличает меня от других. Может быть, именно то, что я пишу по-женски? И чувствую, и думаю - тоже по-женски? А может утешительные слова теперь именно нужнее всего! Или я освещаю эти вопросы по-своему? Или читатель чувствует, что мои слова выстраданы мною, что моё миросозерцание стоило мне дорого?"

После Октябрьской революции 1917 г. Вербицкая не играла больше роли в литературе, а её бульварные романы были заклеймены как устрашающий пример буржуазного распада. По словам Вольфганга Казака, Вербицкая «приспосабливает к массовым вкусам свою банальную, схематичную и заурядную технику письма».

Наркомпрос решил сжечь весь склад книг Вербицкой «за порнографию, юдофобство и черносотенство». Но писательница потребовала гласного суда над собой, после чего заведующий Госиздатом В. Воровский создал комиссию из 12 литераторов-коммунистов, которые в течение трех месяцев изучали 33 книги Вербицкой и, в конце концов, признали их безвредными. Вербицкой было обещано передать книги в рабочие клубы и читальни.

После убийства В. Воровского, в 1924 г. Вербицкая снова попала в список запрещенных писателей и ее книги изъяли из всех магазинов и библиотек. В 1926 г. в журнале «На литературном посту» (No 7-8) была состоялась дискуссия о Вербицкой, поводом к которой стало ее письмо, в котором она перечисляла свои заслуги перед русским революционным движением и выражала желание «писать о современном строе». Луначарский и другие защищали Вербицкую и её политически прогрессивную роль. Луначарский высказал мнение, что «для некоторых очень отсталых слоев провинциального читателя… чтение произведений Вербицкой было бы прогрессом и могло бы оставить в их душе светлый след».

Вербицкая писала рассказы для детей под псевдонимом Игорь Ольгович, А. Алексеева и другими. Похоронена в Москве на Новодевичьем кладбище.

Сестра Вербицкой Александра Сорнева также была писательницей.