Мы переехали в Малибу, где жил Ричи, и начали репетировать. Но он сразу же захотел поменять бас-гитариста. Причина этого решения лежала не в музыкальной плоскости, это была прихоть Ричи, что-то личное. Итак, басист был заменён Джимми Бэйном. Мы ещё немного порепетировали, потом Ричи захотел сменить барабанщика. Дрискол был моим лучшим другом, мы много пережили вместе, к тому же он был классным ударником. Его стиль был в большей мере ориентирован на американский ритм-энд-блюз, а Ричи такая манера не нравилась. Так что я был очень разочарован его решением, и это было одной из причин, побудивших меня уйти из группы.

Ричи Блэкмор впоследствии утверждал, что для Дрискола было обычным делом «терять ритм и находить его вновь». По словам Дио, его бывшие коллеги по Elf были уволены потому, что — будучи хорошими музыкантами, на сцене выглядели не лучшим образом. Блэкмор и Дио решили, что они — не те, кто нужен им для дальнейшего развития и для записи очередного альбома.

Найти барабанщика было сложнее. Блэкмор хотел найти не просто технически грамотного музыканта, но настоящего мастера. Из тринадцати прослушанных кандидатов ни один гитариста не устроил. Уже почти отчаявшись найти достойную кандидатуру, Ричи Блэкмор вспомнил про Кози Пауэлла, которого видел в 1972 году на его последнем концерте в составе Jeff Beck Group, и велел менеджеру связаться с ним, чтобы пригласить на прослушивание. Кози Пауэлл вылетел в Лос-Анджелес, где проходили репетиции:

Там была толпа народу: члены группы и Бог весть кто, наверное, половина Голливуда. Мне пришлось играть на ударной установке, которую я никогда до этого не видел. На меня пялилась сотня людей, словно я был золотым мальчиком, которого выписали из Англии, заплатив кучу денег. Ричи сразу же меня спросил, могу ли я сыграть shuffle. И я начал играть. Через 20 минут мне сказали, что я принят на работу.

Джимии Бэйн порекомендовал Блэкмору своего знакомого клавишника Тони Кэйри. Тот был принят, и в окончательно сформированном составе группа отправилось в своё первое крупномасштабное турне. По замыслу Ричи Блэкмора концерты Rainbow должна была украшать огромная радуга, подобная той, что была у Deep Purple на выступлении в Калифорнии. Но в отличие от той радуги, деревянной с нарисованными полосами, новая была изготовлена из металлических конструкций и могла менять цвета. На её установку требовалось 7 часов. Дио вспоминал, что радуга постоянно служила для него источником беспокойства: он опасался, что она могла на него упасть.

Примечательной чертой Rainbow были неформальные отношения между участниками группы. Инициатором таких отношений был Блэкмор, пристрастившийся к своеобразным шуткам и розыгрышам ещё во времена Deep Purple. Джимми Бэйн:

Ты мог вернуться в отель и обнаружить, что из комнаты всё «ушло». В номере не было ничего, кроме лампочки, потому что всё это было у тебя в ванной. Они могли часами выманивать тебя из комнаты, чтобы потом сделать тебе такой сюрприз. А пару раз нас просто выкидывали из отелей среди ночи потому, что кое-кто из парней набедокурил. Я помню, в Германии Кози забрался по стенке отеля наверх. По-моему, он в то время был на лечении … и у него был огнетушитель, который он и применил. Но к сожалению, этажи он перепутал и напустил пены в комнату какого-то немецкого торговца. Тогда нас всех подняли среди ночи и вышвырнули из отеля. Да много всяких сумасшедших вещей было! Ты мог проснуться от того, что кто-то разносит твою дверь топором! Это было безумие, но на наши выступления или записи оно никак не влияло.