Стало ясно, что без громадных потерь овладеть станцией невозможно. Станция была окружена волчьими ямами и проволочными заграждениями…

Пришлось отступать. Там, сзади, в темноте ночи, у деревни Лиусигоу трубач играл сбор и туда брели казаки, огорченные и озлобленные постигшей их неудачей. Но противник, должно быть, тоже понес немало потерь, и немало был напуган. Он не преследовал. Казаки подбирали раненых и убитых и выносили их с поля битвы. Всего за этот кровавый ночной штурм мы потеряли убитыми 4 офицеров и 57 казаков и драгун, ранеными 20 офицеров и 171 казака и драгуна, без вести пропало — вероятно, убитыми — 26 казаков.

Самый известный вариант

Не было, наверное, в нашем недавнем прошлом человека, который не знал бы слов популярной песни: «Там, вдали за рекой, засверкали огни, в небе ясном заря догорала…». Официально автором её текста считается эстонец Николай Мартынович Кооль, поэт и переводчик, написавший её в 1924 году и опубликовавший стихотворение под таким же названием в газете г. Курска под псевдонимом Колька-лекарь.

Согласно многочисленным публикациям и исследованиям, эту песню впервые запели сослуживцы Кооля — чекисты. Исполнялась она в качестве… строевой, так как новых

красноармейских песен было мало.

Комсомольская патриотическая

Вот текст песни Кооля:

«Там вдали, за рекой

Зажигались огни,

В небе ярком заря догорала.

Сотня юных бойцов

Из буденновских войск

На разведку в поля поскакала.

Они ехали долго

В ночной тишине

По широкой украинской степи.

Вдруг вдали у реки

Засверкали штыки -

Это белогвардейские цепи.

И без страха отряд

Поскакал на врага.

Завязалась кровавая битва.

И боец молодой

Вдруг поник головой —

Комсомольское сердце пробито.

Он упал возле ног

Вороного коня

И закрыл свои карие очи.

„Ты, конек вороной,

Передай, дорогой,

Что я честно погиб за рабочих!“

Там вдали, за рекой,

Уж погасли огни,

В небе ясном заря загоралась.

Капли крови густой

Из груди молодой

На зеленые травы сбегали».

1924

Мотив песни и первоначальный текст

Возможно мотив песни был написан значительно раньше Русско-Японской войны.

Есть утверждения, что её пели каторжане ещё в 19-м веке .

Вот один из вариантов текста:

«Лишь только в Сибири займется заря,

По деревням народ пробуждается.

На этапном дворе слышен звон кандалов —

Это партия в путь собирается.

Арестантов считает фельдфебель седой,

По-военному строит во взводы.

А с другой стороны собрались мужики

И котомки грузят на подводы.

Вот раздался сигнал: — Каторжане, вперед! —

И пустилися вдоль по дороге.

Лишь звенят кандалы, подымается пыль,

Да влачатся уставшие ноги.

А сибирская осень не любит шутить,

И повсюду беднягу морозит.

Только силушка мощная нас, молодцов,

По этапу живыми выносит.

Вот раздался сигнал, это значит — привал,

Половина пути уж пройдёна.

А на этом пути пропадает народ:

Это нашим царем заведёно.

Молодцы каторжане собрались в кружок

И грянули песнь удалую,

Двое ссыльных ребят, подобрав кандалы,

Пустилися в пляску лихую».

Очень вероятно, что на этот же мотив исполнялся цыганский романс «Андалузянка» на стихотворение Всеволода Крестовского, которое он написал в 1862 год.

Исследования

Существует версия, что песня «За рекой Ляохэ» является искусной подделкой, и создана исключительно для популяризации казачества.

Однако другие исследователи считают, что музыка была народно-жалостливой, тексты к которой сочинялись разными авторами — как и всякая народная песня, она не имеет конкретного изначального автора, а лишь является отражением историко-географических событий, участниками которых являются сочинители.