Фильм заканчивается последним флешбэком, сценой, возвращающей нас в 1930-е годы. Лапша заходит в тот самый китайский театр, в курильню опиума, он затягивается, ложится на спину и растягивается в счастливой улыбке на лице.

Анализ

Последний фильм Серджио Леоне не сразу нашёл своего зрителя. Многих отталкивали продолжительность хронометража, открывающие фильм сцены жёсткого насилия, отсутствие положительных персонажей, режиссёрский пессимизм. Несмотря на свойственный фильмам Леоне эпический замах, «Однажды в Америке» заканчивается на камерной, элегической ноте. «Это очень горький фильм, — признавался режиссёр, — жизнь главного героя оканчивается катастрофой»Интервью с С. Леоне в журнале Positif (№ 280, июнь 1984). Перепечатано в книге: Italian Filmmakers: Self Portraits; a Selection of Interviews. Gremese Editore, 1998. ISBN 9788873011491.. По мнению составителей киносправочника TimeOut, «эмоциональное ядро фильма — мрачная элегия о человеке, которого перемалывает время и который в конце не испытывает ничего, кроме бессильной печали».

В 1984 г. Ричард Корлисс предупреждал читателей журнала TIME: «Это в конечном счёте европейский артхаус, от которого не стоит ожидать реактивности голливудского болида». По мнению же Дэйва Кера, сила фильма как раз в том, что он не замыкается в оболочке высокого искусства, а занимает и развлекает зрителя не хуже Голливуда. Сцена за сценой 4-часового фильма построены так, чтобы производить на зрителя максимальный эмоциональный эффект: «Каждый жест непосредствен и вместе с тем отпечатан в вечности», — пишет Кер.

Сновидческий аспект

Осознание собственной вины в гибели друзей гнетёт героя Де Ниро на протяжении десятилетий — пока он не понимает, что был не предателем, а преданным, не преступником, а жертвойПовествовательный приём «Темы предателя и героя» Х. Л. Борхеса.. Режиссёрская хитрость в том, что опиумный туман ставит под сомнение такую развязку. Как отмечает Р. Эберт, всё происходящее на экране может быть трактовано как опиумная грёза, кошмар или воспоминание. Блаженная улыбка главного героя в последнем кадре оставляет вероятность того, что во время опиумной грёзы он смоделировал такую картину будущего, которая освобождает его от груза вины за смерть лучшего друга и изнасилование той женщины, которую он любилГлубину испытываемого им чувства вины подчёркивают экспрессионистские кадры трезвонящего телефона в начале фильма. В начале работы над фильмом режиссёр называл опиумную курильню «приютом, гаванью, убежищем» героя Де Ниро.--> При этом не вполне понятно, как герой в 1933 году мог вообразить себе 1960-е с точностью до таких мелких деталей, как цветной телевизор..

Леоне отмечал, что опиум чаще порождает грёзы о будущем, чем воспоминания о былом«Особенность опия как наркотика в том, что будущее грезится как уже бывшее. Остальные наркотики возвращают только прошедшее»-->.. В интервью он признаёт, что «фильм может представлять то, что возникает в воображении героя под действием наркотика». При этом оба чтения — буквальное и сновидческое — в равной степени возможны: «Я говорю и да и нет разом», — замечал по этому поводу Леоне.

Производство

При разработке каркаса будущего фильма Леоне отталкивался от автобиографического романа «The Hoods»The Hoods = The Neighbourhoods = «трущобы» или «соседские предместья», на русском языке известен под названием «Гангстеры». Хэрри Грэя (1901-80), выходца из России. Леоне стал общаться с Грэем и обдумывать замысел фильма в конце 1960-х гг., но на добывание авторских прав у режиссёра ушли годы. По мере роста масштабности замысла он привлёк в ряды сценаристов Нормана Мейлера и Стюарта Камински.